Бессмертие наемника [сборник] - Вячеслав Шалыгин

— В чем дело? — спросил ветеран.

— В целом или в частности? — Круг усмехнулся.

— Ты не финти. Что сказало начальство?

— Мы практически уничтожили пресловутую Ударную Группу Воздушной Армии, — устало сказал сержант, — потеряв при этом до двух третей собственного личного состава…

— И что тебя смущает?

— То, что, по данным разведки, портал снова начал обратный отсчет. Через час «ворота» начнут впускать в нашу планетную систему основную группу имперцев. Это еще семьсот «Фудзи», Хайрем…

— Господи, кончится это когда-нибудь или нет?! — В глазах Алены снова блеснули слезы.

Я виновато улыбнулся и вздохнул. Она была бесконечно права. Мне не стоило менять реальную любовь на симпатию к гипотетическим необульским наемникам. Этого Дремова убить мало! С другой стороны, опять я сваливаю собственную вину на призрака. Все, с литературой пора заканчивать. Ты слышишь меня, капитан?! Если я не допишу книгу сегодня же, то наши договоренности отменяются! Плевать мне на то, кто станет обладать патентом на «порталы», Эллада или Поднебесная! Через триста пятьдесят лет от меня не останется и праха! И все твои усилия вызвать во мне сочувствие к эллинам и их союзникам окажутся тщетными! Прекращай эксперимент, я сдаюсь!

Я схватился за голову, зажимая уши, словно опасаясь услышать ответ капитана на свой беззвучный вопль. Это привело только к тому, что я не услышал, как, закрываясь за Аленой, хлопнула входная дверь.

Главк, до поры лишь, покуда

сражается, дорог наемник.

Архилох

Глава 14

Необула. 22–30.11. 2352 г. н. э

Капитан Александр

— Честно говоря, сударыня, я удивлен, что ваш капитан до сих пор жив. — Доктор прошелся по палате, заложив руки за спину. — Особенно после всего, что вы мне рассказали. Перенести на ногах такой инфаркт, это, знаете ли… Хм… Но факт остается фактом. Мне удалось вывести его из критического состояния. Он даже идет на поправку. Вы можете остаться рядом с ним — свободных сиделок у нас все равно нет, только не потакайте ему ни в чем. Если капитан снова сорвется с места и бросится на поиски очередных приключений, я помочь не смогу. Вы меня понимаете? Постельный режим, сон и неторопливые приятные беседы. Никаких стрессов…

— Я все сделаю, доктор, — пообещала Вивьен и поправила одеяло, которым был укрыт Александр.

— Посетители — в разумных количествах и только с хорошими новостями, — задержавшись в дверях, добавил врач и вышел.

— Где их найдешь, хорошие новости? — вздохнула Вивьен и включила голографический проектор.

По информационному каналу передавали последние известия.

Необула праздновала победу. В местах недавних боев трудились тысячи механизмов и рабочих. Восстанавливались разрушенные здания и коммуникационные сети. Горели факелы погребальных шествий. Грузовики перевозили покореженную технику и оружие к перерабатывающим фабрикам. В городах чествовали героев. Пьяные и гордые легионеры сорили полученными по контрактам деньгами направо и налево. Кабаки работали круглосуточно и с предельной нагрузкой. Усталые гетеры назначали за свои услуги запредельные цены, надеясь таким образом отбить у настойчивых наемников интерес к своим прелестям, но это только распаляло аппетиты. Казино делали за сутки годовые обороты. Военная и корпоративная полиция валилась с ног, активно охраняя пошатнувшийся правопорядок…

Вивьен сменила программу.

Мировые новости взахлеб трезвонили о революции в Поднебесной. Как только Воздушная Армия вошла в систему Необулы в полном составе, на планете Лао, столице Империи, вспыхнуло восстание. Лидер партии восставших Чанг объявил о смещении Императора и об установлении в Поднебесной республиканской формы правления. Андроиды получили равные с людьми права и доступ к производящим их фабрикам. Комментаторы прозрачно намекали на поддержку революции извне и как бы невзначай упоминали Главного Советника Необулы.

Малышка снова провела рукой сквозь объемное изображение и выбрала нейтральный канал «Культура».

Два упитанных историка обсуждали предпосылки возникновения в современном мире моды на античную культуру.

«Сложившиеся отношения между людьми и обслуживающими их андроидами, киборгами, роботами реанимировали подходы, присущие рабовладельческому строю, и обусловили возникновение интереса к стилю жизни древней Эллады, ее культуре, искусству…»

— Выключи эту муть, — тихо попросил Александр.

Вивьен с готовностью отключила проектор и улыбнулась.

— С возвращением в мир живых, капитан, — сказала она.

— Где моя одежда? — спросил Александр, пытаясь сесть на кровати. — Лежи, — строго приказала девушка.

— Нет, — возразил капитан, — у нас есть еще одно незаконченное дельце…

— Поднебесная отступила, мы больше не на службе, — ласково, словно уговаривая заболевшего ребенка, сказала Вивьен. — Гонорар и компенсацию за «Афину» я положила в Банк Вольной Торговли. Вот карточка. Так что никаких неотложных дел у нас нет. Мы в отпуске…

— Постой, какое сегодня число? — Капитан насторожился.

— Ты валяешься в этой койке уже неделю. — Вивьен улыбнулась.

— А где… все? — Александр, казалось, смутился.

Вивьен, словно не обратив на его смущение ни малейшего внимания, ответила:

— Елена страшно занята на службе. Она теперь на какой-то высокой должности в генеральном штабе, Сергей получил отряд штурмовиков и несет вахту на орбите. Артем с ним. Кто тебя интересует еще?

— О Севе ничего?

— Он же сгорел на том «Фудзи», — удивилась Вивьен.

— Мы этого не видели, — возразил капитан. — Ты же знаешь, какой он жулик…

— Знаю, но сомневаюсь, что ему удалось выкрутиться и на этот раз. Тобой, кстати, интересовалась одна дама. — Малышка сказала это нехотя.

Александр утомленно прикрыл глаза и, немного отдохнув, переспросил:

— Дама?

— Ну, девушкой я бы ее не назвала. — Вивьен не удержалась от сарказма. — Легионер София-Гера… Спрашивала, не нужны ли нам пилоты…

Александр рассмеялся.

— И что ты ответила?

— Я ответила, что такие вопросы решать не мне…

— Правильно. — Капитан перестал смеяться, но, все еще улыбаясь, пояснил: — София — мой первый капитан… А почему она обратилась к нам с этой просьбой? Она разве не заработала «Фудзи» в орбитальном бою?

— Заработала, только военная полиция обвинила ее в убийстве своего лейтенанта и засадила в карцер. За оборону Долины ее наградили освобождением из-под ареста, но обвинение не сняли и права на приз она пока лишена. Да и вообще, здесь не так уж все чисто, как кажется. Все оставшиеся в живых получили свои деньги до последней монеты, однако не было выдано ни единого приза. В трофеях числятся четырнадцать «Фудзи» и несколько сотен челноков, истребителей и прочей летающей мелочи. Так вот, ни один из кораблей не нашел своих призеров. Те, кто их захватывал, либо погибли, либо по каким-то объективным причинам лишены на машины всех прав…

— А ты думала, что Советник позволит нам уйти на караванные трассы в новеньких космолетах? — Капитан усмехнулся. — Чтобы мы потом перехватывали его же грузовики?

— Я понимаю, — кивнула Вивьен. — Только из общего числа лишенных призов неудачников выделяется один интересный экипаж — и некоторые об этом знают, вот София, например, — который успел воспользоваться правом на приз до того, как его скомпрометировали или угробили в каком-нибудь бытовом происшествии.

— Уж не мы ли это? — усмехнулся Александр.

— Ну, раз на работу просятся к нам, кто же еще? — Вивьен просто светилась, подводя свой витиеватый рассказ к кульминации. — Более того, чтобы не наводить наемников, пьянствующих сейчас по всей Необуле, на шальные мысли, руководство «Нео» не возражает, если мы воспользуемся своим трофеем и бесшумно уберемся с планеты куда подальше…

— Вот теперь-то я точно пролежу в этом чудесном госпитале ровно столько, сколько потребует мой сердобольный доктор, — снова рассмеялся Александр. — Исключительно из вредности!

— Есть еще один нюанс, — сказала Малышка. — Но о нем чуть позже… — Она замолкла и, достав из кармана видеокристалл, вставила его в проектор. — Это тебе лично…

Девушка поднялась и вышла из палаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Александр снова закрыл глаза и долго лежал, не решаясь просмотреть запись. Наконец он, приподнявшись на локте, провел пальцами над проектором. В воздухе развернулась объемная картинка какого-то городского парка. На переднем плане молча стояла Елена. Она грустно улыбалась и, не срывая, теребила веточку декоративного деревца.

— Если ты меня сейчас видишь, то, значит, ты выжил, — наконец сказала она и снова взяла долгую паузу. — Я этому на самом деле чертовски рада… У меня, как видишь, все хорошо… Нет, не это, конечно, я хочу сказать! Совсем другое прямо вертится на языке, а вслух произносятся какие-то глупости… Не знаю, почему… Понимаешь, то, что у нас с тобой было… Ну, между нами… Это оказалось настолько серьезным, что я испугалась. Понимаешь? Я еще не готова к подобным вещам. Я не сделала карьеры, не повидала и сотой доли того, что видели другие — вот ты, например, — не побывала там, где хотела бы побывать… Связывать сейчас свою жизнь с чьей-то еще было бы огромной глупостью с моей стороны, да и не слишком честным поступком. Мой папа говорит, что у меня в голове пока что слишком ветрено. Он во многом прав. Возможно, через несколько лет я и скажу себе — стоп, ты повидала достаточно, можно и успокоиться, но пока сказать такое я не могу. Я хочу испытать всю прелесть свободы. Прости, что я такая эгоистка… Выздоравливай и не попадайся Военному Флоту Необулы на караванных путях… Шучу, конечно… Я не прощаюсь, потому что уверена — мы обязательно встретимся и тогда — если ты все еще будешь этого хотеть — останемся вместе. До свидания, принц Александр…